Гореть самому, зажигать других
Естественно, отец никогда не подвергал сомнению незыблемый и не подвергаемый даже малейшему сомнению постулат о том, что Красная Армия всех сильней. Это даже не обсуждалось, потому как и обсуждать-то, в сущности, было нечего. Ведь это и коню понятно. И – точка! Но даже в хорошей армии могут быть упущения. И с этим он смириться не мог. И не смог! До последнего своего вздоха. Ибо данную в свое время присягу на верность Родине понимал буквально.
…Школа № 8 в Свободном впечатления на меня не произвела. Более того – разочаровала. Еще совсем недавно я учился в шикарном учебном заведении на территории ГДР. Внушительное здание на две тысячи учащихся уже в «базовой комплектации» имело некую изюминку: невиданное по тем временам «чудо» – собственный плавательный бассейн. И даже самый что ни на есть настоящий кинотеатр. Очень даже удобная и полезная, применительно к учебному процессу, штука. Открываешь, к примеру, «Историю Древнего мира», а там – восстание Спартака. И что? Да, ничего – решительно захлопываешь учебник и вместе со всеми идешь в кинозал. Чтобы посредством нетленного и вечного искусства постигать тайны мироздания.
В Свободном, где ныне сооружается один из космодромов России и в котором родился знаменитый кинорежиссер комедийных фильмов, «отец» «Бриллиантовой руки», «Кавказской пленницы» и создатель бессмертных образов Бывалого, Балбеса и Труса Леонид Гайдай, меня приняли не только в пионеры, но и в Клуб юных моряков.
В мореходке было всё по-взрослому. И военно-морская форма – настоящая, и воинские звания, и беспрекословное исполнение Устава. А вместе с этим – поощрения и наказания. Вплоть до «губы». И ненавистная строевая подготовка на плацу. И летние лагеря на судах Амурской флотилии с ночными караулами при оружии. Но с холостыми патронами.
Сказать по правде, мне тогда многие страшно завидовали. И было отчего! Ведь в КЮМ – своего рода уникальное и элитное учебное заведение – могли попасть далеко не все. А лишь лучшие из лучших: и по учебе, и по поведению. Даже одна тройка в школьном табеле по итогам года была непреодолимым препятствием на пути в заветный морклуб.
А надо сказать, что тройка в те времена и нынешняя (нередко «блатная»!) золотая медаль практически не отличались друг от друга по уровню знаний. Сама же медаль образца тех лет, вероятно, тянула на нынешнюю кандидатскую.
Через несколько лет, когда на центральной площади Благовещенска я стоял в числе выпускников всех 42 школ города, глава области поздравлял золотых медалистов. Их было всего семеро (!). В те годы далеко не каждая школа могла похвалиться собственным «золотом» или хотя бы «серебром».
Окончившие КЮМ с похвальной грамотой имели право поступать в высшее военно-морское училище без экзаменов. Но мне подобное счастье не грозило – после нескольких лет морской романтики меня ждал новый город и новая жизнь. Ведь «погоны» не выбирают – им приказывают. И мне еще предстояло пройти весь воинский путь моего отца до конца, вне зависимости от моих желаний и возражений, потому как жизнь в семье офицера – это совершенно иной менталитет, к которому ты привыкаешь с годами и который ты изменить не в состоянии. И не вправе…
– Ваш отец – человек военный, а чем занималась Ваша мама?
– Как и отец, она не изменяла выбранной профессии и всю жизнь работала в ателье мод. Прекрасно шила, при необходимости могла за ночь сшить свадебное платье с множеством юбок и оборочек – обручей тогда еще не было. Советский период, скажем прямо, особо не заморачивался по части модных тенденций, купить что-то приличное, дабы не выглядеть пугалом с огорода, было весьма проблематично. Но меня сия чаша минула – мама обшивала меня с ног до головы, используя фасоны и выкройки из немецкого журнала «Бурда моден». В результате в школе и институте я всегда выглядел на уровне.
Мама прекрасно пела, готовилась поступать в консерваторию, но служба отца поставила на ее мечте крест. А вот мне, похоже, ее тяга к музыке со временем передалась в полной мере.
С мамой мы были как одно целое, коротая вечера за неспешной познавательно-воспитательной беседой, помогая ей готовить ужин к приходу отца, которому всегда не хватало на меня времени. Но в те редкие часы, когда он принадлежал исключительно семье, я не упускал возможности, чтобы поделиться с ним своими необузданными мыслями. Вероятно, несколько сумбурными и где-то по-детски наивными. А порой и просто фантасмагорическими, вселенскими идеями. И не важно – сегодня я уже это знаю точно! – ты выслушаешь его возражения или – как всегда, мудрый, потому что отцовский! – совет.
Чтобы не отнимать у отца его драгоценного времени, вопросы я продумывал заранее:
– Бать, у меня к тебе два вопроса. Первый – можно мы с пацанами на рыбалку с ночёвкой пойдем? И второй – почему нет?
Как правило, за этим следовал обстоятельный ответ, после которого разговор обычно переводился в самое нелюбимое для меня русло и касался моей школьной жизни и отношений с отдельными сверстниками и учителями.
Не сказать, что учеба давалась мне с трудом, но учиться, признаюсь честно, я не любил. Школа однозначно не манила и не доставляла – за редким исключением – удовольствия. Дома, в приятной тиши и атмосфере полной умиротворенности я наслаждался миром книг, музыки и… творчества. Даже улица с некоторых пор привлекала значительно меньше. Единственное, что однозначно могло выманить меня из квартиры – то, что не выманить просто не могло. Футбол-хоккей! Это святое и даже не обсуждается! И тут – без вариантов! Как только наклёвывалась очередная «битва народов», я всегда был в первых рядах. Вообще, спорт всегда имел в моей жизни особое значение. В школе, как правило, принимал участие в соревнованиях практически по всем культивируемым видам спорта. В институте пыл пришлось уже несколько поубавить и сосредоточиться на чем-то одном, не распыляясь на сторону. В результате получил КМСа по настольному теннису.
Под стать мне был и мой лучший друг и, по совместительству, одноклассник – Генка. Это был именно тот случай, когда известная фраза о том, что их отношения имели состояние «не разлей вода», в точности соответствовала действительности. Не было ни одного мало-мальски серьезного дела, где бы наши деятельные фигуры не засветились в полной мере и во всей красе. И, вероятно, не существовало в мире силы, способной оторвать нас друг от друга. К слову, дружим мы до сих пор. Сегодня он – серьезный столичный бизнесмен с личным самолетом и белой яхтой. Но это не мешает общаться нам так же, как много лет назад.
Нет, сады, подобно гайдаровскому Мишке Квакину, мы не чистили. Вероятно, по причине полного отсутствия таковых в условиях северного региона. А может, исключительно ввиду нашего поголовного увлечения спортом. В любом качестве и в любое время года. Это был именно тот «конёк», на который мы однажды сели, и ничто уже не могло заставить нас опуститься на бренную землю и, как положено «правильным» деткам, с утра до вечера «пилить» на скрипочке, с вожделением созерцать рыльца пестика в кружке юного натуралиста или старательно лепить горшки в кабинете по соседству.
Конечно же, никто не спорит и даже не ставит под сомнение, что всё это так же необходимо, как и многое другое. Во всяком случае, в нормальном, цивилизованном обществе, где развитие каждой личности в отдельности просто невозможно без гармонии с природой, окружающим миром и достижениями этого самого мира.
Но, справедливости ради, необходимо отметить, что высокими материями мы тогда явно не страдали. И всё вышесказанное имело к нам отношение лишь в той степени, в какой это было необходимо в процессе естественной эволюции. И не более того! Потому как спортивные баталии в нашей мальчишеской жизни однозначно превалировали надо всем остальным и совершенно не оставляли времени на что-то иное, не связанное хотя бы поверхностно и не имеющее отношение к этому чарующему и волшебному слову – СПОРТ.
С высоты нынешних компьютерных киндеров, изучающих окружающую их действительность преимущественно через экран монитора, мы тогда предпочитали это делать воочию, на практике. Познавая всё на собственном опыте методом проб и ошибок.
Не будем спорить и даже поднимать тему преемственности поколений. По той лишь причине, что это не совсем корректно. Или, как сказали бы некоторые, – псевдонаучно. У каждой эпохи свои плюсы и свои минусы. И это есть аксиома, от которой никуда не деться. Но как бы там ни было – и сегодня я это знаю точно – наш метод познания мироздания не идет ни в какое сравнение с днем сегодняшним. Ибо спорт – это здоровье! Спорт – это настроение, душа нараспашку, удовольствие сквозь усталость. Это дружба, наконец! На неделю, на месяц, а порой и на всю жизнь!
Возможно, именно подобные «дворовые университеты» и делают из нас настоящую личность, цельную и целеустремленную, способную не просто адаптироваться в изначально «вредную» для существования среду, но и подняться над мирской суетой, найти только тебе присущие качества и подать себя в нужном, выгодном свете. Самоутвердиться самому и повести за собой других.
– Вадим Витальевич, думается, что некогда стандартная цепочка октябренок-пионер-комсомолец не минула и Вашу жизнь, вероятно, оставив в ней яркие впечатления. Вы можете сказать, что именно Вам нравилось или, наоборот, вызывало неудовольствие в этой самой цепочке?
– А давайте я отвечу Вам на примере той же современной Украины. Как известно, ныне истинные познания в этой стране давно уступили место чему-то совершенно иному. Даже на уровне Национальной академии наук. Не говоря уже о начальной и средней школе. О чем, кстати, очень сожалел президент НАН, признанный всем научным миром академик Борис Патон, у которого я как-то брал интервью. Уже тогда конъюнктурные политиканы буквально выкручивали у него руки своими весьма сомнительными и откровенно мифологическими прожектами. Достаточно почитать хотя бы школьные учебники истории.
Но я хочу сказать о другом. В свое время все мы были детьми и… отдыхали в пионерском лагере. Но речь не о нас с Вами. Возьмем всем известный «Артек» – детский оздоровительный и познавательно-обучающий комплекс. Конкретно – его генерального директора и особо приближенных друзей из числа «народных» депутатов со значками членов элитного и весьма прибыльного «клуба по интересам» под названием «Верховная Рада», которые не прочь были время от времени наведаться на побережье Южного берега Крыма.
То, что лагерь был изначально предназначен для определенного возрастного контингента, уважаемых «слуг народа» не волновало. Наоборот – привлекало. Потому как в данном случае именно слово «член» здесь являлось ключевым и именно оно имело впоследствии столь шумный общественный резонанс.
Сам факт педофилии в столь святых до недавнего времени стенах наглядно свидетельствует о глубоком моральном кризисе внутри страны и невиданном в цивилизованном обществе падении нравов со стороны власть предержащих, которые давно уже уверовали в свою непогрешимость и непотопляемость. Украина явно деградировала в своем декларируемом стремлении к демократии и полной свободе. Особенно если учитывать, что все эти атрибуты заветного западного мира некоторыми расценивались несколько своеобразно.
Подобная «европейскость» в НОРМАЛЬНОМ обществе и в среде НОРМАЛЬНЫХ людей вряд ли может быть расценена по достоинству. Издевательство над заведомо более слабым и унижение того, кто априори не в состоянии постоять за себя и ответить за подобные деяния, во все времена рассматривались однозначно. И сегодня, даже в уголовной среде, где, как известно, обычные человеческие акценты несколько смещены и трактуются по-своему… педофилия имеет все основания для четкой и конкретной оценки.
Но нынешние реалии Украины в подобных примерах не видят ничего особенного. Страна, которая на всех парусах уже «влетела» в объятия ЛГБТ, позиционируя сей факт не иначе как великое достижение демократии и вливание в «дружную» европейскую «семью», вероятно, считает подобную мерзость чем-то сродни тому западному бреду, где людей, издревле имеющих мужскую и женскую составляющую, вдруг разделили на множество полов. Подобное сложно понять, еще труднее – воспринять. Но тем не менее это так!
– А как Вы пришли в профессию, что именно привлекло Вас в журналистике?
– Новая работа всегда заставляла меня выкладываться на всю катушку, забывая не только об отпуске, но и элементарном отдыхе в виде положенных по КзоТу выходных. «Первое время ты работаешь на авторитет, и только потом он работает на тебя». Эту прописную истину я усвоил еще с младых лет. Родители знали и умели привить мне мудрые мысли. А я умел и любил работать, являясь, по сути, типичным трудоголиком. Но только в том случае, если то дело, которым мне приходилось заниматься, доставляло истинное удовольствие. И таким делом много лет назад стала для меня журналистика.
В эту профессию меня привела случайность. Как и многое в нашей жизни. Моя жизнь прошла как бы в трех ипостасях: журналистика, спорт и культура, в разной интерпретации. В каждой профессии есть свои плюсы и… Нет, о минусах не скажу. В таком случае лучше сразу уйти и не мучать ни себя, ни тех, с кем свела тебя судьба на служебном поприще. Потому как работать БЕЗ азарта, БЕЗ интереса, БЕЗ огонька… – это хуже каторги. Знаю по себе, найти дело в удовольствие – задача не из легких. Но именно она должна быть в приоритете. Только в таком случае ты сможешь принести пользу и себе, и обществу в целом.
В каждом из нас тлеют какие-то задатки, имеет место быть природная предрасположенность, приобретенные навыки, жизненный опыт, наконец. Я твердо уверен, что никакие университеты не могут научить ни писать, ни петь, ни танцевать, ни рисовать, если нет к этому необходимых задатков. А потому нужно искать именно СВОЮ нишу. По большому счету, уникумов, способных «потянуть» любую профессию, не так уж и много. Да и распыляться на многие направления одновременно – не совсем правильно. Куда лучше освоить в совершенстве одно из них и быть настоящим профессионалом.
Свой первый в жизни материал – малозаметную и совершенно неинтересную, с моей точки зрения, заметульку – я «рожал» на свет целых три дня. Переписывая ее бесчисленное количество раз и стараясь выдать в свет настоящий шедевр. Сочинения в школе писать я любил, непременно давая собственную оценку тому или иному литературному произведению. Но здесь было совершенно иное. Мою «писанину» должны были прочитать десятки тысяч человек. И уже только при одной этой мысли у меня намертво пропадало всё мое красноречие.
Редакционное задание я все же выполнил в срок и с оценкой «ПОЙДЁТ». В устах шефа это было неслыханной похвалой и гарантировало «прямое попадание» в основной штат издания.
С первого дня мне удалось найти общий язык со своим непосредственным начальником, ставшим для меня духовным отцом и профессиональным наставником. Очень скоро мне также удалось в совершенстве познать все тонкости журналистики: всевозможные стили, разнообразные шрифты, типографские хитрости, нюансы работы фотокора, навыки которого мне привил и развил наш штатный фотограф.
Кто не в теме, могу лишь сказать, что это был 1983 год. Когда ни о каких компьютерах и фотошопах и речи не шло. Даже офсет являлся экзотикой. Это была так называемая высокая печать, линотипы, цинкография, строкоотливные машины, свинцовые, обжигающие пальцы, строки, набираемые вручную и… стойкий едкий запах в цехах, со временем прочно «прописавшийся» на зубах, который не в состоянии было устранить даже положенное бесплатное молоко.
…Через два года не стало шефа. Мой первый наставник, передавший мне свои обширные познания, «сгорел» за пару недель. В тихой больничной палате. А еще через две недели меня назначили главным редактором первой в моей жизни газеты.
Было мне тогда всего лишь 24 года. Невиданное и неслыханное событие не только по тем, но и по этим временам. Ведь общеизвестно, насколько тщательно подходили в Советском Союзе к подбору идеологических кадров…
– Вадим Витальевич, расскажите, пожалуйста, о своей личной жизни. Кто Ваша жена, дети, есть ли у Вас внуки?
– Некоторые, не зависящие от меня обстоятельства, не позволяют мне говорить на эту тему. Да и, говоря откровенно, я не считаю целесообразным выносить подобные темы в общественное пространство. Интимные вещи потому так и называются, что не любят публичности и суеты, это сугубо индивидуально и требует очень бережного и тонкого подхода.
Давайте лучше я раскрою Вам свою точку зрения на такое чарующее нас, мужчин, явление, как Женщина. Думаю, никто не станет возражать, что из всех чудес света женщина, безусловно, стоит на первом месте. Это так очевидно для нас, мужиков, что даже не обсуждается.
Другое дело, как мы ведем себя по отношению к этому самому чуду и что делаем, чтобы оно вдруг не исчезло с нашего мужского горизонта – внезапно и бесповоротно, а оставалось таковым как можно дольше? И радовало не только наш несколько похотливый взор, но и одаривало своим душевным теплом и милой улыбкой.
Литература – и, думаю, со мной многие согласятся?! – нередко программирует читателя на любовные страдания, любовную зависимость, на принесение себя в жертву во имя прекрасного, казалось бы, чувства — любви. Возводит в некий романтический ореол негативные переживания, трагедию, горе. И, кажется, что именно ЭТО и есть высокое чувство, что любви без страданий и боли не бывает. Мы начинаем чувствовать, думать и действовать, как литературные герои.
И всё бы ничего, но подобные отрицательные ощущения разрушают нашу жизнь, нашу судьбу. Да, возможно, это действительно красиво и возвышенно?! Где-то даже благородно и увлекательно. Но это – крайность, это – болезнь! Потому как такая любовь неизбежно ведет к саморазрушению, а то и к настоящей трагедии. И не должна быть примером для подражания.
Продолжение в cледующем номере
Беседовала Виктория Сивухина
Фото из личного архива Вадима Кругляка
Материал создан при поддержке Губернатора Забайкальского края, Фонда развития Забайкальского края» и при софинансировании Фондом президентских грантов.
