Штрихи к портрету
Алексей Владимирович Соловьев у забайкальцев, особенно старшего поколения, в представлении не нуждается. Ветеран УФСБ России по Забайкальскому краю, полковник в отставке, он известен как журналист, краевед, комсомольский и партийный работник, автор книги документальных очерков «Тревожные будни забайкальской контрразведки» и многочисленных газетных статей об истории органов госбезопасности. 21 июня почетный гражданин Читинской области и почетный гражданин города Читы, почетный член Академии военных наук Российской Федерации отметил 90-летний юбилей, с которым его поздравляли родные и друзья. А 21 июля с юбилеем его поздравляют коллеги и официальные лица – по иронии судьбы, а точнее из-за ошибки паспортистки, у Алексея Владимировича два дня рождения в году.
Человек своего времени
Не вижу смысла пересказывать биографию юбиляра. Алексей Владимирович не раз сам рассказывал о себе: «Родился в 1931 году в Чите. Окончил Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта, несколько лет был на комсомольской и партийной работе. А в 1967 году, когда для укомплектования кадрами созданных 5-х отделов в КГБ направили молодых партийных работников (так называемый «андроповский призыв»), пришел на службу в Управление КГБ СССР по Читинской области. В 1970 году был назначен заместителем начальника Управления». Хвастаться он не любит и о себе говорит более чем скромно. Зато его коллеги и друзья в выражениях не стесняются. Начальник Управления ФСБ России по Читинской области (1993–2000 гг.), генерал-майор запаса Виктор Останин считает Алексея Владимировича своим наставником и учителем:
- Молодым лейтенантом я был назначен на службу в 1978 году в подразделение, куратором которого был замначальника Управления Алексей Соловьев. Это человек своего времени. У меня остались только хорошие воспоминания о совместной работе с ним. Среди его человеческих качеств я бы выделил исключительную порядочность и очень внимательное, всегда уважительное отношение к сотрудникам. Особенно он любил помогать в становлении молодым, можно сказать, опекал. Из деловых качеств выделяется его работоспособность, хороший аналитический ум, умение работать с большими объемами архивных материалов. Очень важно для каждого руководителя – и у Алексея Соловьева есть такое качество – он не боялся брать на себя ответственность за принятие решений. На себя брал ответственность и защищал подчиненных, которые проводили ту или иную операцию, и вдруг что-то шло не так. Алексей Владимирович - сторонник открытости и укрепления связей с общественностью. Под его руководством мы, сотрудники Управления КГБ, проводили в высших и средних учебных заведениях вечера вопросов и ответов. Вопросы у студентов были разные, и провокационные порой, но мы шли на это, отвечали. Если кто-то из молодых заблуждался, разъясняли на основе документов, что это неправильное мнение. Он человек смелый. Помню, в подразделении у нас в основном была молодежь, мы стали арендовать бассейн в пединституте. Алексей Владимирович с нами ходил. Было ему тогда за 50 лет, а он наравне с молодыми плавал, играл в водное поло, даже прыгал с 5-метровой вышки. Как-то он неудачно нырнул с этой вышки и вывернул ключицу. Позвали дежурного доктора, тот вправил ему вывих. Алексей Владимирович мужественно терпел. Думали, перестанет заниматься. Нет, он и дальше продолжал с нами ходить в бассейн. А еще поражает его открытость. Когда я был начальником Управления, Соловьев пришел ко мне с просьбой запустить в наше – закрытое учреждение телевизионщиков. Это была смелая идея. Получился хороший фильм, который показывали и по местным телеканалам, и по центральным.
Чтоб сквозь запреты и препоны частицу истины открыть
Со школьной скамьи и до сих пор не оставляет Алексея Владимировича тяга к истории. Его неподдельный интерес к прошлому страны и подарил Забайкалью такого замечательного краеведа.
- Когда работал в комсомоле, меня заинтересовала история развития этого движения в Забайкалье. Стал расспрашивать старших коллег, много времени проводил в архивах. Мои материалы о комсомольском движении в Железнодорожном районе Читы публиковали в газете «Комсомолец Забайкалья». Когда работал в Управлении КГБ, всё свободное от работы время и даже половину ежегодного отпуска посвящал работе в государственном архиве. Меня интересовала история органов безопасности Забайкалья. Несколько лет мои статьи об истории органов госбезопасности, основанные на архивных материалах, публиковали в газете «Забайкальские областные ведомости», - рассказывает Алексей Владимирович.
В 2001 году он вступил в Союз журналистов России. Его статьи читались на одном дыхании, а подписчики «Забайкальского рабочего», «Читинского обозрения» и нашей газеты порой сетовали, что редко его публикуем.
После выхода на пенсию в 1991 году Алексей Соловьев всецело посвятил себя изучению и популяризации истории органов безопасности Забайкалья. многим, о чем узнал сам, поделился на страницах книги «Тревожные будни забайкальской контрразведки», состоящей из увлекательных документальных очерков.
Застыло время здесь навеки
В День работника органов безопасности – 20 декабря 2006 года в Управлении ФСБ России по Читинской области был открыт музей истории органов безопасности Забайкалья. «Я готовил тексты и осуществлял руководство творческой группой. Майор запаса ФСБ Владимир Семенович Власов составил эскизы, интерьер кабинета сотрудника госбезопасности 1943 года», выполнил художественное оформление экспозиций; подполковник в отставке Олег Александрович Шумов провел техническую работу по созданию «вечного огня» у мраморной доски с именами чекистов, отдавших жизнь при исполнении служебного долга, - замечает юбиляр, вспоминая этот период своей жизни.
Сотрудники других Управлений позже переняли эту идею у читинских коллег и во многих регионах появились музеи ФСБ при Управлениях. Но Алексей Владимирович скромно замечает, что «раньше нас хороший музей создали в Управлении ФСБ Республики Бурятия. В 2005 году генерал-майор Вячеслав Михайлович Полежаев, начальник Управления ФСБ по Читинской области, решил создать музей. Нам выделили три помещения, я возглавил рабочую группу. В течение года мы изучали работу музеев Читы. Обратились к нашим сотрудникам, и они понесли нам экспонаты - оружие, которое хранилось в отделах после изъятия во время оперативной работы, документы. Стоит отметить, материалы для будущего музея уже имелись в Управлении - например, в коридорах на стендах висели фотографии, текстовые материалы».
Чтобы посещать музей широкой общественности в закрытом органе, получили разрешение из Москвы. С тех пор и до пандемии здесь проводили до 20 экскурсий в год для студентов, школьников, рабочих коллективов. Добавились стенды, посвященные дореволюционной истории органов безопасности. Есть стенд, посвященный Шумовскому дворцу. Построенная в 1914 году часть здания тоже представляет интерес своей лепкой и украшениями. В 2016 году было выделено дополнительное помещение, где посетители знакомились с некоторыми материалами работы действующих подразделений, именами фронтовиков Управления, руководителей органов госбезопасности.
БАМ – колокол сердец молодых…
Когда в прошлом году Валерий Павлович Буянов с группой единомышленников начал работу над созданием книги, посвященной 100-летию создания Читинской областной комсомольской организации ВЛКСМ, одним из первых, кто стоял в списке людей, достойных стать ее героями, стал Алексей Соловьев. И не только потому, что сам много лет посвятил комсомольскому движению, но и потому, что с комсомольцами был связан, даже будучи чекистом. В Управлении КГБ он курировал контрразведывательную работу на предприятиях транспорта и при строительстве БАМа, а это, как известно, была стройка комсомольской молодежи. «Когда началось строительство Байкало-амурской магистрали, к нему сразу стала проявлять интерес иностранная разведка. На севере, в Чаре, не было нашего подразделения, поэтому там был оперативно создан районный аппарат, мне часто приходилось туда ездить, решать кадровые и оперативные вопросы, много общался с комсомольцами. Кстати, недавно услышал в одной из передач московского радио, что пока комсомольцы распевали песни о строительстве, БАМ строили заключенные и военные. Это неправда. Да, действительно, БАМ начали строить в 30-х годах прошлого века. Тогда там был Байкало-Амурский исправительный трудовой лагерь ГУЛАГа, где действительно находились заключенные. Но началась Великая Отечественная война, и стройку приостановили. А в 1974 году БАМ был объявлен ударной комсомольской стройкой, и работали там молодые представители всех союзных республик – и ни одного заключенного. Когда создавались строительные отряды, на одно место было десять желающих, поэтому комсомольские организации отбирали туда лучших. Я встречался со многими строителями БАМа, это были замечательные ребята. Настоящие патриоты, действительно лучшие представители того поколения молодежи. Помню такой случай. В 1976 году группа работников ЦК прибыла с проверкой на БАМ, потому что в зарубежной прессе появились клеветнические статьи, что там одно пьянство и хулиганство. Я вместе со своими коллегами из Иркутского, Бурятского, Амурского Управлений КГБ был в составе группы проверяющих. Мы пролетели на вертолете по всем участкам, посмотрели условия проживания, пообщались со строителями. Если сначала работники ЦК были настроены критически, дескать, органы госбезопасности скрывают недостатки, то потом они выражали восхищение и дали высокую оценку и руководящему составу, и работе комсомольцев.
Что там – за черной пропастью колючей?
«После XX съезда КПСС 1956 года, где осудили массовые репрессии, стали выходить из лагерей и поселений и возвращаться в Читинскую область люди, которые на длительное время были оторваны от мирной жизни. Среди них был Александр Матвеевич Евтихиев, который в 30-х годах работал председателем городского исполкома. Это прекрасный человек, который был комсомольцем в 20-х годах, был предан советской власти, но был осужден, приговорен сначала к расстрелу, потом меру изменили и приговорили к 12 годам лагерей на Калыме, после чего его оставили там на поселении. В 1957 году его реабилитировали и он приехал в Читу. Моя мама, будучи комсомолкой двадцатых годов, его хорошо знала, поэтому познакомила нас. Мы много беседовали, но не о репрессиях. Я тогда работал в горкоме комсомола и расспрашивал Александра Матвеевича о работе комсомола в годы его молодости, он с удовольствием встречался с молодежью. Но никогда не рассказывал о репрессиях, так для него это было тяжело. Вот тогда ко мне пришло осознание, что надо увековечить память об этих людях. Шло время, и когда в 1988 году Виктор Васильевич Курочкин создал Читинский комитет памяти жертв политических репрессий, мы его поддержали.
И начались поиски мест захоронений погибших», - рассказывает Алексей Владимирович. По приказу 1937 года все захоронения расстрелянных политзаключенных были тайными. Никаких документов не сохранилось. «Знали об этом бывшие начальники Управления, а когда мы начали этим заниматься, никого из них уже не было в живых. Вообще искали долго. В районе силикатного завода находили отдельные захоронения, но выяснилось, что они принадлежат людям, умершим в Читинской тюрьме. Мы знали, что когда в 1937 году начались массовые расстрелы, в тюрьмах были созданы специальные расстрельные камеры, потом тела на машинах вывозили постоянные водители. Мы стали их искать, но их уже не было в живых. Нашли водителя, который временно заменил заболевшего. Он и подсказал, где примерно находится захоронение. Три года мы искали это место», - замечает юбиляр. И вот 9 марта 1991 года рабочая группа в составе Александра Ивановича Фирсова, Владимира Андреевича Назарова и водителя Сергея Ивановича Орлова выехала на место. Приехали рано, только всходило солнце. На предполагаемом месте среди деревьев и кустарников увидели углубления в просевшей почве. Позже поняли, что могилы проседали и земля осыпалась. Подошли ближе к одному из углублений, увидели лисью нору и лисьи следы. Рядом валялась разодранная заячья шкура. На глаза попалась кость. Подняли, ну какой же это должен быть заяц, чтобы у него была такая большая кость?! Больше походила на кость от руки человека. Повезли кость в пограничный госпиталь, где хирург подтвердил наши предположения. Я, как руководитель группы, сказал своим коллегам: «Если доложим начальнику Управления генералу Геннадию Петровичу Горбачеву, он сообщит прокурору и в обком партии, и наших офицеров сразу заставят копать мерзлую землю, давайте подождем до мая, когда почва оттает». Договорились пока молчать. Но так получилось, что сначала начальник Управления был в отпуске, потом уехал в командировку в Москву, поэтому мы доложили ему только 23 июля. Как мы и предполагали, велено было создать группу из сотрудников Управления и начать раскопки. А так как в 1991 году уже была гласность, пригласили на раскопки журналистов. Копали в присутствии прокурора области Валерия Павловича Балябы и работников прокуратуры. После обнаружения останков захороненных было возбуждено уголовное дело. Начались судебно-следственные мероприятия. Судебно-медицинские эксперты областной клинической больницы после экспертизы дали заключение, что в могиле находились останки 51 расстрелянного. Вот так лисы, вытащив кость на поверхность земли, нам помогли в поисках», - делится воспоминаниями Алексей Владимирович. 24 июля 1991 года в СМИ появилась информация о том, что в районе Смоленки обнаружено массовое захоронение. Сегодня там находится Мемориал, а предшествовала этому кропотливая работа в архивах, поиск свидетелей тех печальных событий и обследование окрестностей Читы.
По замечанию Виктора Останина, сотрудниками Управления ФСБ под руководством Алексея Соловьева была проделана огромная работа. «Офицеры изучали дела в архиве, писали справку для составления Книги памяти. Огромная масса людей была осуждена несправедливо».
Стоит отметить, что у этой работы были как сторонники, так и противники в руководстве Коммунистической партии, которые считали, что если всё это поднимать, значит подорвать авторитет партии. А Алексей Владимирович был другого мнения. У него была позиция исторической правды. Он говорил: «Это же наша история, зачем ее приукрашивать и переписывать», - рассказывает Виктор Алексеевич.
Тогда же Алексей Соловьев стал одним из координаторов создания так называемой Книги памяти по репрессированным. Первый том вышел из печати в 2000 году и содержал сведения о людях, пострадавших в период коллективизации. Его подготовил кандидат исторических наук Владимир Исакович Василевский при активном участии начальника отдела УВД, краеведа Геннадия Александровича Жеребцова. За двенадцать лет работы до 2011 года подготовлено еще семь томов книги «Памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье», которые содержат имена 36 361 человека, репрессированных по политической статье 58 УК РСФСР в 30 – 50-х годах.
До сих пор территория Мемориала облагораживается. А Алексей Соловьев недавно закончил работу по подготовке списка имен людей, которые были расстреляны или умерли в лагерях, для Стены памяти на Мемориале. Их 16 301 человек. Впору садиться за издание очередного, девятого тома Книги памяти.
Вспоминая время работы по восстановлению имен репрессированных, Алексей Владимирович замечает: «Когда работали на месте захоронения, ко мне обратился мой друг, поэт Михаил Евсеевич Вишняков. Его захоронение очень впечатлило, он потом написал стихи на эту тему».
Окружив заботой ветеранов
Алексей Владимирович и в наши дни ведёт активную общественную деятельность. На протяжении 20 лет возглавлял Совет ветеранов Управления ФСБ России по Забайкальскому краю, много сделал для становления молодых чекистов.
- Совет ветеранов Управления был создан в 1982 году, когда на предприятиях, в колхозах, совхозах создавались такие советы для поддержки старшего поколения. Сначала совет проводил активную работу, потом был перерыв, и в 1995 году генерал-майор Виктор Алексеевич Останин попросил меня возглавить Совет ветеранов. Мы провели собрание, мою кандидатуру одобрили. Моим заместителем был назначен профессиональный чекист, полковник запаса Владимир Иванович Попов. И мы начали работу, - рассказывает Алексей Владимирович.
По словам членов Совета, именно по инициативе Соловьева были заложены славные традиции организации. Это и оказание помощи руководству в воспитании молодых сотрудников, и встречи с ветеранами подразделений, с разведчиками, контрразведчиками, с участниками войны, это и помощь ветеранам, вдовам и членам семей. В 2016 году он передал дела полковнику запаса Сергею Ивановичу Рыкунову, заняв пост заместителя председателя, но совсем оставлять свое детище не собирается.
Лучший отдых – это работа
Слушаю собеседника, и невольно возникает вопрос: «Когда и как вы отдыхаете?», в ответ слышу:
- Для меня лучший отдых – работа. Параллельно с работой председателем Совета ветеранов с 1995 года по 2010 годы был членом областной избирательной комиссии, в это же время был членом областной и городской комиссий по защите прав репрессированных, состоял в редколлегии журнала «Хронограф», работал в редакционном совете «Энциклопедии Забайкалья». И сейчас мне никуда не хватает времени. Люблю работать в архивах, я там свой человек. Не понимаю пенсионеров, которым на пенсии скучно. У меня много планов, задумок, некогда скучать…
Виктория Сивухина
Фото из личного архива Алексея Соловьева
P.S. Коллектив издательского дома «Азия-пресс» и Забайкальское региональное отделение Союза журналистов России поздравляют Алексея Владимировича с юбилеем. Желаем крепкого здоровья, неиссякаемой энергии, пусть жизнь будет полна яркими моментами, а достигнутые цели мотивируют на новые свершения!
