Из детского дома – в герои
Я слушаю историю воспитанника детского дома, и на ум приходит сказка о гадком утёнке...
...Саша родился и рос в неполной семье в Оловяннинском районе. Отец записан в свидетельстве о рождении со слов матери. А мать большую часть жизни – в плену у «зелёного змия», и уж о чём о чём, а о воспитании ребёнка не думала вовсе.
Потом, в 2009 году и вовсе была лишена родительских прав. Поэтому с тех пор семилетнего ребёнка определили в один из детских домов Забайкалья, где он находился до осени 2014 года. Судя по дальнейшим поступкам, в детский дом пришёл уже с определённым негативным опытом из семьи, который в стенах этого детского учреждения стал ещё негативнее.
Поэтому 8 октября 2014 года в сельском поселении, где располагался детский дом, состоялся сход граждан села. Возмущённые жители и педагоги считали, что в селе создалась негативная обстановка. Воспитанников детского дома стали обвинять в кражах имущества, поджогах, избиении местных жителей. Педагоги возмущались: в школе срываются уроки, были факты порчи школьного имущества.
Сход села и коллектив школы потребовали от администрации детского дома решить вопрос о переводе воспитанника Саши Рогалёва в другое подобное учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей.
Жители и педагоги в один голос твердили, что именно он, приходя в школу, является нарушителем дисциплины: не посещает уроки, а если и заходит в класс, то срывает занятия, недопустимо выражается в адрес учителей и других работников школы.
По словам учителей, все меры воздействия на воспитанника исчерпаны, положительных результатов не было. В адрес отдела реабилитационной работы было направлено ходатайство о переводе воспитанника в другое государственное образовательное учреждение для детей-сирот.
Вот так Сашу и «поступили» в Улётовский детский дом в начале декабря 2014 года.
О том, как сложно приживался он и на новом месте, рассказала социальный педагог Лариса Геннадьевна Афанасьева.
«Он был озлобленный, колючий, как ёжик. Никого к себе не подпускал. Пришёл к нам по возрасту пятиклассником. Я старалась найти к нему подход, но всё было тщетно. Работаю не первый год, но такой негатив видела впервые.
Курил, однажды даже попался в нетрезвом состоянии. В школу он не ходил, полёживал на кровати с пультом от телевизора. Нередко отвечал матом. Был он педагогически запущен, и мы с ним постоянно работали – воспитатели, я, да и все наши специалисты.
Однажды мы решили на его день рождения пригласить мать. Согласовали с прежним детским домом, те привезли родительницу в Читу. А мы к нам. Одну ночь мать у нас ночевала. Приехала даже без подарка для ребёнка.
Уезжая, оставила ему сотовый телефон, который он разбил вдребезги после её отъезда. Никакого взаимопонимания, на что мы рассчитывали, между ними не возникло. Он никак не мог простить, что целое поселение, школа и детский дом были против него одного. Мы даже выполняли домашние задания за него, чтобы хоть как-то побудить к посещению школы, вспоминает Лариса Геннадьевна, которая умудрилась вместе с коллегами-воспитателями найти тот самый ключик, которым накрепко была заперта детская душа.
Единственное, что его интересовало это спорт. Особенно любил футбол, до изнеможения занимался на турниках. Саша наш надумал учиться, заявил: «Я пойду в школу».
И тут началась как раз пандемия, обучение было дистанционным. Но он весь девятый класс старательно учился. Что возымело действие на него, трудно сказать. Может быть, как раз то, что мы не отставали от него, методично на него давили: «Надо учиться. Не выучишься, пропадёшь».
Конечно, воспитатели в него вложили много, они больше проводили с ним время: Лариса Владимировна Михайлова, Светлана Юрьевна Калякина, Оксана Владимировна Вельц, Тамара Алексеевна Фёдорова, Ольга Вячеславовна Белоусова и Ольга Викторовна Никонова.
Бросил курить, перестал нарушать дисциплину. Окончил 9 классов, получил аттестат. По хорошему времени, без пандемии, вероятно бы, экзамены не сдал. Подтянули его, хотя баллы были очень слабые.
Он сразу заявил, что будет только физруком. В другом месте не намерен учиться. Я тайком от него подала документы и на сварщика, и в педколледж. Поехали сдавать документы. А он по баллам 183-й, почти последний, в конце списка. Оценки все средние. Шансов никаких.
Оставили документы, уехали. А потом звонят нам с просьбой приехать к 8 утра на сдачу спортивного зачёта. Мы в шесть утра выехали, добрались. Он пошёл и сдал лучше всех спортивные нормативы. И стал первым по баллам.
Так Сашу приняли на бюджетное обучение. Я думаю, это окончательно заставило его поверить в свои силы и буквально окрылило. Потому что он очень старательно там учился.
На каникулах звонил: «Я домой» и появлялся в нашем учреждении. Я ему советовала съездить к матери, но он и слышать о ней не хотел. На летних каникулах брал подработку и на полставки работал физруком, проходил практику у нас, у нас же и жил.
Дети его слушались, радовались его приезду. Он стал для них авторитетом. После третьего курса приехал и говорит мне, что бросит техникум и поедет на СВО. Я убедила, что сначала надо получить образование.
В 2024 году 3 июля он приехал к нам и положил передо мной диплом, аттестат. Говорит: «Всё, я получил образование, теперь на СВО уезжаю». Пытались отговорить, конечно, но он сразу отрезал все доводы. Говорит, потом сразу квартиру получу, у меня теперь все шансы. Поехал заключать контракт.
Нередко был со мной на связи. Говорил, что находится на полигоне. Как ни спрошу, где сейчас, он мне: «На полигоне». Я уж потом шучу: «Тебя в космос, что ли, готовят? Так долго на полигоне». Теперь понимаю, он не хотел меня расстраивать, что уже на передовой, так как у меня брат на СВО потерялся, и я очень переживала уже за обоих».
Социальный педагог Юлия Олеговна из педагогического колледжа тоже делится воспоминаниями об Александре. Хотя «делится воспоминаниями», пожалуй, неуместное выражение.
«Я его помню, как вчера, и не верю, что он погиб. На похороны мне не пришлось приехать и не верится в утрату. Он, как живой, перед глазами стоит.
Я тогда только вышла из декретного отпуска. А Саша уже учился на втором курсе. Меня сразу предупредили, что в 109-й группе учится дерзкий парень по фамилии Рогалёв из детского учреждения.
По специфике моей работы я курировала таких студентов: проверяла посещаемость, своевременность разных социальных выплат. Познакомились.
Скажу точно, что за три года ни разу с ним не было проблем, конфликтов. Учёбу не пропускал, был очень мотивирован обучаться.
За всё время как-то один раз не пришёл на занятия. Я звоню – не отвечает. Позвонила вахтёру, чтобы проверил на месте. Тот сходил, и спустя время Саша мне звонит. Говорит, приболел. Больше пропусков не было.
С сокурсниками у него не было никаких проблем никогда. Его уважали. Была у него жилка такая: «Сам погибай, а товарища выручай». Как мне кажется, про него.
По характеру был, пожалуй, взрывной. Я заметила, если он брови насупил, лучше не расспрашивать и не трогать. Потом сам скажет. Может, именно поэтому и сложились отношения с ним, ценил, что я не лезу в личное пространство. Сам потом искал меня, мол, приходили зачем-то? Чего искали?
Настолько был ориентирован на получение образования, что ни разу не было академических задолженностей. Все зачёты и экзамены он автоматом сдавал, заранее, ещё до сессии. Был влюблён в спорт.
Все практики проходил в Улётах. И на каникулы просился: «Я домой». Мы обязаны в этом случае писать отношение в детское учреждение, чтобы студент пожил там на время практики или каникул, поскольку он уже вышел из детского возраста. Он там ещё умудрялся поработать в каникулы.
Когда началась мобилизация, хотел уйти на СВО добровольцем, но мы его отговорили тогда. После окончания техникума он пришёл получать документы. Диплом он защитил на пятёрку. Знакомился он перед уходом со своим личным делом. Я, как заново, читала протокол схода села, где все просили о его переводе в другое учреждение.
Только диву давалась. Говорю: «Неужели это о тебе?». Он смеётся: «Только никому не рассказывайте. Я теперь много понял в людях».
Сказал, что не станет работать учителем, а поедет на СВО. Мои попытки отговорить не возымели действия. Педагог из него бы вырос замечательный. Он умел находить общий язык, особенно с «трудными» подростками.
Он уехал в Ростов и периодически выходил со мной на связь. Мне не верилось, что с ним произойдёт что-то плохое.
Он был фартовый, если можно так определить характер. Вытянул себя с самого дна и, вероятно, его ждала бы яркая карьера на любом поприще, потому что очень целеустремлённый был».
Со слов сослуживцев, с которыми была на связи Лариса Геннадьевна Афанасьева, Александр с самого начала хотел попасть в спецназ. Изначально воевал в другой части, дважды был ранен.
Последнее ранение получил 26 октября, в шею и спину. А только 28 октября его вынесли из-под огня. Подлатали, и снова в бой.
Нигде не пасовал и не трусил. Всеми силами старался попасть в спецназ. Приняли туда 2 декабря, а третьего – при штурме и зачистке подвалов он был смертельно ранен попаданием с дрона.
«Я так гордилась им, что он вырвался из негативных мыслей, окружения, сам себя сделал. Постоянно приводила его в пример и детям, и педагогам. Всё бы для него сделала и потом, чтобы помочь ему окончательно стать на ноги, но не случилось», – горюет Лариса Геннадьевна. Кажется, при взгляде на неё, что подстрелили крылья не только её птенцу, но и ей...
Рядовой Александр Андреевич Рогалёв, 10.12.2002 года рождения, воспитанник ГУСО УСРЦ «Кедр» погиб 3 декабря 2024 года. Посмертно награждён орденом Мужества. Будем помнить.
Елена Чубенко
Часть материалов номера создана при поддержке губернатора Забайкальского края и Фонда развития Забайкальского края
