Иннай из рода Ламоткоткар
2024-й президентом РФ Владимиром Путиным объявлен Годом семьи. Межнациональные браки испокон веков являлись поводом для всеобщего обсуждения. Пока кто-то видел в них сплошные минусы, иные говорили об их пользе. Забайкальский край, в силу его исторических особенностей, богат на подобного рода случаи.
В 2023 году в ООО «Читинская городская типография» вышла книга «Пронеся любовь сквозь годы». Её автор - известный забайкальский журналист, давний друг нашей редакции Владимир Кибирев.
Герои очерков, представленные в этой книге, - люди в Забайкалье известные, много сделавшие на благо нашей малой родины. Независимо от возраста и профессии, от занимаемых должностей и положения в обществе, их объединяет одно: они пронесли любовь сквозь годы, вырастили и воспитали достойными и полезными для страны своих сыновей и дочерей.
ГАРМОНИЯ И ФАНТАЗИЯ
Я – маленькая черноглазая девочка с двумя косичками, скачу наперегонки с младшей сестрой Любой верхом на оленях. Лю-баша, как всегда, впереди. Я плачу. Все добродушно смеются надо мной, зная мой характер, переменчивый, как ветер. Через ми-нуту я уже смеюсь. Идём с сестрой отпускать маленьких оленят после маминой дойки оленух. Они мчатся наперегонки к долго-жданной воле. Только один белый маленький телёнок – «сонгачан» по-эвенкийски – по кличке Уко, что в переводе с эвенкийского языка «Сосунок», остаётся с нами.
Эти детские воспоминания Инна Ферко, в девичестве Максимова, пронесла сквозь годы. И пусть сейчас она уже не маленькая девочка с косичками, но смешливый характер и искра в глазах легко считываются и у взрослой.
Инна – Иннай. Родилась в 1967 году в селе Чара Каларского района Читинской области в семье потомственных оленеводов и охотников. По документам – эвенкийка.
Вспоминает, как с младенчества кочевала с родителями по тайге на оленях. В шесть лет Инну отправили получать образование в интернат села Кюсть-Кемда. Здесь она сначала целый год учила русский язык и только потом пошла в первый класс начальной школы. Тогда в одном кабинете учеников всех трёх классов обучала одна учительница.
Ну а лето маленькая Инна проводила в тайге с родителями.
ЗДЕСЬ БУДЕТ ГОРОД
С Юга на далёкий Север приехал и Павел Михайлович Ферко, будущий супруг. О муже она говорит так: «Он казак, корни свои берёт из Запорожской Сечи. Когда замуж выходила за него, приняла православие, – такое было условие с его стороны».
Перед Великой Отечественной войной родители Павла Михайловича (отец Михаил – белорус, мать Валентина – из Красно-дарского края) переселились из Белоруссии в Новосибирскую область, в крохотную деревушку под названием Камень на берегу реки Обь. Через год началась война, и главу семьи забрали на фронт. Обратно пришёл живой, но получил серьёзное увечье. По-сле войны хотели вернуться в Белоруссию, но родственники написали письмо: «Миша, всё разбомбили, возвращаться некуда, мы живём в землянках». Так семья Ферко осела в Сибири. В 1944 году родился сын Павел. Через некоторое время семья переехала в Красноярский край.
– Отец Павла был кузнецом, а мама – кубанской казачкой. По тем временам – неравный брак. Тогда это имело большое значе-ние. Но кузнецы были востребованные люди, поэтому со временем всё улеглось, – рассказывает Инна Ферко.
После армии – три года службы в Забайкалье. Именно тогда Павел Ферко увидел фильм Михаила Заплатина про Чару, кото-рый круто изменил его жизнь. В фильме есть сцена, когда показывают на вбитый в землю колышек и говорят: «Здесь будет город Удокан». Молодой коммунист, активист поехал строить этот город.
Правда, действительность оказалась несколько иной – на месте выяснилось, что строительство начнётся ещё нескоро, и, как показало время, город Удокан на 100 тысяч жителей на каларской земле так и не появился. О былых планах напоминает только од-ноимённый посёлок с населением чуть более ста жителей, который был образован в 1961 году как база Удоканской экспедиции Забайкальского треста инженерно-строительных изысканий (ЗабТИСИЗ) для проведения проектно-изыскательских работ и осво-ения Удоканского месторождения меди.
СЕВЕРНЫЕ КАЗАКИ
В 1968 году Павел Ферко пришёл работать в местную газету. Изначально он планировать подзаработать немного денег, купить билет на самолёт и вернуться домой. Но человек предполагает, а Бог располагает: сейчас Павел Михайлович, связавший свою жизнь с журналистикой и отдавший газете «Северная правда» 50 лет, – почётный гражданин Каларского района, заслуженный работник культуры Читинской области, имеющий множество правительственных и ведомственных наград.
Павел Ферко не просто сам остался на Севере, но и брата с мамой к себе перевёз. А мама, Валентина Ивановна Ферко, в Ка-ларском районе тоже известна, в первую очередь – как долгожительница: в 2010 году она отмечала свой столетний юбилей.
– Павел Михайлович был атаманом, возрождал казачество в Каларском районе – кадетскую школу открывал. Но со временем передал полномочия другому атаману, и как-то не очень у них дела идут. Хотя, может быть, я это как жена атамана говорю. Нет, никогда не пользовалась своим положением, всегда была простой эвенкийкой, общественницей и, кстати, на этой почве и было у нас своего рода столкновение культур, о котором вы спрашивали. Мы все очень хорошо поём, он с мамой – на украинском языке, я – на эвенкийском.
Вместе с мужем ездили на казачьи мероприятия в Чите.
– Мне очень нравились казачьи посиделки – только баян и пение. Прямо до мурашек пробирало. Весь вечер могли петь, пля-сать. Очень хорошо было. Ну, и я его приглашала на эвенкийские мероприятия, конечно, чаще всего он присутствовал как журна-лист. На одном из праздников мы с ним и познакомились, – вспоминает она.
Павел сразу обратил внимание на худенькую девушку с длинными чёрными косами до поясницы и серебряным смехом. По-знакомились, дружеские чувства со временем переросли в любовь. Так и идут вместе по жизни уже много лет.
– Конечно, было нелегко сначала, – говорит Инна Николаевна. – У нас до сих пор пищевые привычки разные. Я имею в виду национальную кухню. Эвенки практикуют сыромясоедение, то есть изредка употребляют в пищу сырое мясо и рыбу. Например, хариуса поймали, чуть-чуть посолили, сразу съели. А муж такое не любит, ему больше по душе солянки, супы и всё такое. Хотя нашу пищу он пробовал и даже оценил.
На первых порах были и бытовые недоразумения. Например, как рассказывает Инна, если эвенк пришёл в гости без преду-преждения, его нужно напоить, накормить и спать уложить, если он решил остаться ночевать. У эвенков это считается в порядке вещей. Поэтому молодой жене было непривычно, когда родственники супруга, собираясь к ним в гости, обязательно предупре-ждали, во сколько они будут и когда.
ЯГОДНАЯ КОРМУШКА
Запомнились непростые 90-е годы прошлого века, когда прожить на и так небольшую зарплату бюджетника стало совсем сложно. Выручало подсобное хозяйство с поправкой на северные условия: Иннай вместе с мужем ловила рыбу, разводила кур, ставила петли на соболей, выделывала шкурки, шила унты и шапки, собирала ягоду.
С ягодой-то и связана одна из семейных историй.
– Как-то я собрала тридцать вёдер голубики и всё это продала. Видимо, экономический кризис конца 90-х развил во мне предпринимательскую жилку – научилась торговаться и продавать. Одно ведро тогда стоило 50 рублей, продавали ягоду в аэро-порту лётчикам. А я думаю – на 50 рублей купила продуктов, ушла в лес, собрала там ведро и за эти же деньги продала его? Ника-кой выгоды. А тогда строили Чинейскую железную дорогу, и очень много приехало строительных компаний, мостовиков... Это было первое преодоление себя, торговать же тогда совсем не умели. Тем не менее я собралась, обошла все эти организации и всем говорила: «Я могу вам поставлять ягоду». И они соглашались. Я до сих пор считаю, что это мой самый успешный проект», – смеёт-ся Инна Ферко.
Тогда настолько удачно удалось наладить сбыт, что покупатели самостоятельно приезжали к дому Ферко, забирали ягоду в обмен на деньги или продукты.
Понемногу жизнь налаживалась, нашлась работа, но этот период до сих вспоминается, как один из важных. Инна Николаевна считает, что традиционные знания помогли в новых условиях рыночной экономики выжить их семье.
– Очень та ягода нас выручила. Наверное, это своего рода зов природы – собирательство у эвенков; если один год пропустил, как будто что-то важное в жизни упустил.
А тогда мы целый год на эти «ягодные» деньги жили. Муж в шутку называл сначала «голубичница», а потом «брусничница», – рассказывает Инна Николаевна.
РОДНЫЕ ПО КРОВИ
Сейчас в Забайкальском крае проживает чуть более тысячи эвенков. Если заглянуть в национальный реестр коренных мало-численных народов Севера, то окажется, что их количество с каждым годом уменьшается. Инна Ферко говорит, что это связано с интернациональными браками:
– Некоторые эвенки (Инна Николаевна произносит это слово с ударением на первую гласную. – Авт.) при вступлении в интер-национальный брак записывают себя русскими. И получилась небольшая проблемка, потому что они теперь в этот реестр попасть не могут, и численность эвенков официально уменьшается.
Да, очень часто эвенки женятся не на «своих». Я это объясняю тем, что в оленеводстве и охотпромысле нет достойных условий для проживания – электричества, заработной платы, каких-то бытовых удобств и так далее. А современная девушка, окончившая школу и, особенно, если ещё какое-то учебное заведение, не желает возвращаться на Север и жить, как сто лет назад.
Ещё одна проблема – у нас практически все друг другу приходятся родственниками. Если даже до четвёртого колена считать – уже родственников найдёшь, семьи же тогда многодетные были.
Поэтому эвенкийки и выходят замуж за русских, так же, как и эвенки чаще выбирают русскую жену. Например, сын Инны Нико-лаевны женился на русской девушке из Краснодарского края.
Владимир КИБИРЕВ
